 |
|
|||||
|
|
ПОКАЗАНИЯ ПОСТРАДАВШИХ Политический геноцид: нардепов всегда хотели искалечить, отравить, запугать… Или хотя бы подслушать
Отравление Виктора Ющенко заставило многих украинцев задуматься: а безопасное ли это дело – заниматься политикой в этой стране? В особенности, если ты не боишься говорить то, что думаешь, о людях, делающих погоду в государстве Украина? «Обком» провел опрос депутатов Верховной Рады. Мы предложили парламентариям рассказать о случаях, когда на их жизнь покушались, либо же оказывали серьезное давление. При этом мы намеренно не стали обращаться к завсегдатаям хроник всевозможных ЧП - вроде Юлии Тимошенко, последние годы которой – непрекращающийся триллер с тюремно-прокурорским уклоном. Однако, и более «спокойным» депутатам нашлось что вспомнить. Удивительное дело: оказывается, в нашей стране политиков и их близких подслушивают, на их жизнь покушаются в подземных переходах, на автострадах, демонстрациях и у семейного очага. Слово народным избранникам. Георгий Крючков (фракция КПУ): Был такой случай: 7 ноября 1996 года я шел на демонстрацию в Киеве, и в переходе с Виноградного переулка на Институтскую улицу какой-то человек догнал меня и столкнул с лестницы. У меня до сих пор есть шрам от падения. Я дошел домой, вызвали Скорую помощь, милицию. Мне известно, что этим делом занималось Печерское районное управление милиции, но о результатах меня никто не уведомил. Однако, чуть позже один из депутатов сообщил мне (и даже назвал адрес, фамилию) человека, который меня толкнул. Это один из активистов Руха. Сам я его не видел, зато люди видели, как он бежал. К сожалению, ничего доказать я не могу. Иван Бокий (фракция СПУ): В 2003 году был случай, когда в дом, где я живу, наведались двое и очень интересовались у соседей, кто ко мне ходит, спрашивали о деталях частной жизни моей семьи. Из самого характера этих вопросов выплывало, что они были заинтересованы в том, чтобы меня проинформировали о факте этих расспросов. Я обратился в СБУ и Генпрокуратуру, изложил свои мысли по поводу того, кто бы это мог быть, ведь у меня нет никаких связей ни с бизнес-структурами, ни с криминалитетом. Никаких объяснений по этому делу я не получил. Анатолий Матвиенко (фракция БЮТ): Были два случая в Виннице. Один раз кто-то открутил колесо в автомобиле, «девятке», которой я управлял. Если бы я не заметил неполадок, случилась серьезная авария. Я приехал на встречу, а когда собрался ехать обратно, обнаружил, что колесо еле-еле держится. В другой раз в этом же автомобиле кто-то перерезал тормозной шланг. Это было как раз в то время, когда обострился мой конфликт с Лазаренко. Я тогда заявил, что он должен пойти в отставку, поскольку он недостоин этой высокой должности. Кроме этого, был и террор моральный. К примеру, для того, чтобы заставить меня замолчать, прослушивались все мои телефоны. Возобновили ведение уголовного дела в отношении моего сына – и это через два года после того, как это дело по абсолютно объективным причинам закрыли. Сына должны были бросить в тюрьму, и ему пришлось больше года жить в другом государстве. При этом я не мог никому позвонить, поскольку любой мой звонок означал визит милиционеров к человеку, которому я звонил. Людей расспрашивали: почему вам звонили с такого-то телефона? Хотя о том, что мой телефон прослушивается, меня никто не предупреждал. Григорий Дашутин (фракция «Трудовая Украина»): Покушений на меня лично не было, но по ходу моей первой предвыборной кампании, по округу, где я баллотировался, произошло ДТП, в котором погибли 4 человека и среди них – мой оппонент, с которым мы шли вровень – Роман Константинович Рапий (на то время - генеральный директор АО «Ахтырканефтегаз» - «Обком»). Я врагу не пожелаю пережить то, что я тогда пережил. Я был на похоронах, и мои оппоненты так повернули ситуацию, что это якобы связано со мной. Уже потом милиция сообщила, что во время похорон вокруг меня ходила целая гвардия правоохранителей – и из-за моего состояния, и из-за того, что на округе сходу придумали, что по моему заказу с самолета (и это в 1996 году!) радионаводкой попали по джипу, в котором ехал Рапий. Поэтому когда я слышу о смерти Чорновила, об отравлениях, других казусных моментах, я не желаю человеку оказаться ни на той, ни на другой стороне. Виталий Шибко (фракция СПУ): Покушений на меня не было. Правда, несколько дней назад вскрыли замки в моей киевской квартире, все разбросали и демонстративно не взяли денег. Взяли две одежки – мою куртку и шубу жены. Насколько я знаю, на криминальном жаргоне это означает, что «твою шкуру забрали». Валентина Семенюк (фракция СПУ): Конечно, вспоминается мое избиение во время акций протеста 9 марта 2001 года. Тот инцидент стал отправной точкой, в первый раз на депутата Верховной Рады было совершено столь циничное нападение. Все тогда были очень удивлены, кое-кто даже говорил, что это я «полезла» на милицию – и это несмотря на то, что я предъявила фото, документы, подтверждающие факт нападения. Репрессивные механизмы власти я ощутила е только на себе, но и на членах своей семьи. Моего зятя сняли с работы и отправили за границы Киева, требуя, чтобы я не выходила на Площадь Независимости в 2001 году. Я уж не говорю о том, как уволили с работы мою дочь, на тот момент – сотрудницу областной прокуратуры. Владимир Бондаренко (фракция «Наша Украина»): В последнее время Бог миловал меня от серьезных инцидентов такого плана, но я помню время, когда в 1995 году выступал защитником Александра Омельченко в Вышгородском суде в процессе, где истцом выступал Григорий Суркис. Тогда мой старенький автомобиль-«шестерку» насквозь прострелили. По странному стечению обстоятельств, адвокаты, которые были в моей команде, также пострадали. Один – Александр Пустовит – был избит неизвестными и сегодня является инвалидом. Другой – Виктор Довгий – с кем-то «перепутали»: возле его дома группа людей избила другого гражданина и разбила его автомобиль. При чем это произошло в то время, когда Довгий должен был приехать, просто так сложилось, что он приехал позже. Игорь Шурма (фракция СДПУ (о)): Да, в моем случае были такие ситуации, но я старался решать свои проблемы сам. Почти год назад, 25 сентября во Львове находился Виктор Ющенко в сопровождении около тридцати нардепов. Они приехали на сессии горсовета и облсовета, где вели себя чрезвычайно агрессивно. После моего выступления на обеих сессиях я принял предложение Ющенко и вышел к людям. Ситуация быа чрезвычайно наэлектризована. Окружение Ющенко, видимо, заставило людей соответственно реагировать на мое присутствие: в меня стали бросать разные вещи – объедки, пластиковые бутылки, кто-то даже пытался плюнуть, начали кричать о четвертовании меня и моей семьи. Я был вынужден обратиться к правоохранительным органам, чтобы исключить осуществление этих угроз. Ко мне прикрепили охрану, которая на протяжении 10 дней сопровождала меня. Я переживал не столько за себя, сколько за свою семью, поскольку угрозы звучали и по домашнему телефону. Василий Гаврилюк (группа «Центр»): В моей жизни серьезное давление началось с момента моего отказа голосовать 8 апреля за изменения в Конституции. С тех пор началась эпопея. Моего помощника Павла Аленченко пять раз задерживали подконтрольные Медведчуку киевские суды первой инстанции, арестовывали, но потом Апелляционный суд его выпускал. Над человеком в буквальном смысле издевались, не имея для этого никаких оснований. Это реальные факты, сегодня комиссия по давлению на депутатов рассматривает с приглашением прокуроров этот беспредел. Мало того, суды признавали заседание Аленченко не-за-кон-ным! Люди с сорокалетним стажем адвокатской работы не помнят такого, чтобы пять раз задерживали человека. Для Украины это уникальный случай. И давление продолжается! Сегодня они думают, как испортить жизнь Гаврилюку. Но нас это не остановит, мы все равно победим! Тамара Прошкуратова (фракция СДПУ(о)): На меня никогда никакого давления не оказывалось и никаких покушений не было. Учтите, что я работала в школе учительницей, так какое могло быть давление? Поставить более высокую оценку? Я на это никогда не шла. Не было давления и со времени избрания меня народным депутатом. Бывает как: когда я прихожу на встречу, где люди оппозиционно настроены по отношению к представляемой мною политической силе, задаются неудобные вопросы. Но никаких угроз до сих пор не было.
|
|
«Обком» опросил сегодня народных депутатов различных политтечений: «А вас хотели убить?» Ответы пострадавших превзошли все наши ожидания – с политиками ведется тайная война на истребление.
|
Перепечатка, копирование или воспроизведение информации, содержащей ссылку 
|
|