Более сорока лет Скипальский проработал в системе спецслужб, двадцать пять из них – в военной контрразведке КГБ СССР. Восемь лет назад в одном из интервью известному еженедельнику он сказал, что «прошел ту же школу, что и мои московские коллеги, а может, даже лучшую, поскольку меня жизнь не гладила по голове». В том же номере журналист констатировал: «Нравится это кому-то или нет, но Скипальский – политик. И к тому же, весьма деятельный и последовательный». С этого мы и начали свой разговор.

— Александр Александрович, КГБ всегда был организацией, обслуживающей интересы режима и ведущей политической группы, а не обеспечивающей безопасность страны. Сегодня СБУ часто упрекают в том же. Насколько справедливы подобные обвинения с вашей точки зрения? И, в связи с этим, считаете ли вы себя политическим деятелем?

— Начну со второй части вашего вопроса. Убежден, что в 91-м году, если бы украинские офицеры взяли власть, я мог бы состояться как ведущий политический деятель, но, к сожалению, мы не были готовы к этому, политика в то время была для нас чем-то далеким и абстрактным. В начале 90-х я был просто честным офицером, который хотел видеть Украину процветающей и счастливой. Когда я возглавлял военную контрразведку СБ Украины в 1991–1992 годах, нам удалось сберечь для страны те огромные материальные ценности, которые мы получили в наследство от великой советской империи. К несчастью, в дальнейшем их цинично разбазарили и разграбили. Все знают размеры состояний наших олигархов и их нукеров. Удивляюсь единственному: почему украинский народ этого не видит, более того, во многом по-рабски терпит и соглашается на свою унизительную роль.

Теперь о задачах и функциях спецслужб. Считаю, что военная разведка, и КГБ в частности, начиная с периода «хрущовской оттепели», вплоть до смерти Андропова, в главном занимались тем, чем им следовало заниматься – обеспечивали безопасность СССР.

— А как же террор против собственного народа, борьба с диссидентским движением и прочее?

— Террор пришел к нам с революционных времен. Тоталитарная, тем более коммунистическая власть не ценит жизнь индивидуума. ВЧК, ГПУ, ОПТУ, НКВД, МТБ, в меньшей мере КГБ, одурманенные утопической идеей, претворяли в жизнь требования диктатуры пролетариата. Исполнители всегда находились. Спецслужба – весьма тонкий, специфический инструмент, который может как защитить общество, так и ранить его. И все же, я утверждаю, что в последние десятилетия 95% сотрудников спецслужб работали на интересы общества. И сегодня многие мои коллеги хотят того же – быть на службе у украинского народа, а не исполнять преступные указания олигархов от власти.

— Согласны ли вы с мнением, что до сегодняшнего дня усилия СБУ во многом были направлены на сохранение власти ведущей политической группы Украины? В связи с этим – каковы ваши прогнозы по поводу событий после 31 октября и вероятной роли в этом СБУ.

— Что касается роли СБУ во взаимоотношениях с политиками, то должен сказать, что ситуация всегда носила «волнообразный» характер. Когда СБУ руководил Евгений Марчук, то, в силу определенных обстоятельств, он иногда избегал вмешательства в политические процессы. Правда, Марчук всегда был на стороне сильных: в 94-м он «перепрыгнул» из команды Кравчука в команду Кучмы, потом он был в оппозиции, затем опять подлез под крыло Кучмы. Куда он теперь «прыгнет»? Сегодня я испытываю к нему двойственное чувство. С одной стороны, уж очень брутальным выглядел процесс его увольнения. А, с другой стороны, его ударили те и той же системой, которую он сам в свое время активно создавал. Но в политической борьбе служба должна быть тем «тигром», который находится над схваткой и наблюдает все внутриполитические баталии со стороны, защищая права граждан и Конституцию Украины.

Правда, так не всегда было. Служба, например, в 1999 году активно втягивалась и в президентскую избирательную кампанию. Вспомним хотя бы роль действующих и бывших сотрудников в кассетном скандале, создании и разворовывании ситуационного центра в СБУ. Конечно, и сегодня СБ Украины принуждают к участию в неблаговидных действиях, однако в большинстве наши парни помнят уроки истории, понимают, кто есть кто, и избегают подобного.

— Спецслужбы и СБУ, в том числе, часто обвиняют в незаконной деятельности – против оппозиции, журналистов (достаточно вспомнить дело Г.Гонгадзе), им отводят соответствующую роль в деле майора Мельниченко. Однако и в этой среде есть мятежники вроде генерала Кравченко...

— К поступку генерала Кравченко я отношусь сочувственно, но негативно. Наверное, в части его заявлений есть разумные и объективные вещи. Но мне категорически не импонирует форма сопротивления злу, которую он избрал. Он должен был действовать в Украине, бороться за свои взгляды, не нарушая воинских законов и традиций разведки. В конце концов, я тоже иногда высказываю достаточно жесткие, критические взгляды, говорю неудобные для нашей власти вещи, например, я утверждал, что, к большому сожалению, «в Администрации Президента апостолов нет, одни иуды остались». Это круче, чем заявление о слежке за кем-то. Генералу Кравченко понадобилось более чем полугодичное скитание по заграницам, чтобы осознать свою ошибку. СБ Украины тоже должна вносить коррективы. Нам почему-то очень интересно, о чем говорит наш политический деятель в Мюнхене или Берлине, но совершенно не волнует, о чем он говорит в Москве. А ведь он публичный человек, политик, и должен выступить, скажем, в вашем журнале и дословно рассказать о содержании своих бесед с Путиным – он же слуга народа! Или я не прав? Но этого не делается. Вот вам политика двойных стандартов.

— В одном из интервью журналист спрашивал вас о том, есть ли у нас политическая разведка. В тот раз на вопрос вы не ответили. Рискну его повторить.

— Что вы имеете в виду – жандармскую функцию внутри страны или политическую разведку за границей? Я уже говорил, что Служба делает максимум возможного, чтобы не быть втянутой в политические игры. Что касается работы за рубежом, то в составе внешней разведки, конечно, есть структуры, которые занимаются политической разведкой. Такие службы есть в любой стране, и они всячески содействуют своим правительствам в защите и отстаивании национальных интересов. Наша трагедия в том, что украинское государство пока не является обществом высокой внутренней культуры и законопослушным в европейском смысле этого слова. Европейский формат законопослушания, личной и корпоративной морали мне очень импонирует, и я уверен, мы должны стремиться в эту сторону. Европеец сделает все, чтобы сохранить моральные чувства, азиат будет сохранять свое лицо. СБ Украины в условиях использования так называемой разновекторности в политике очень непросто отследить: где преследуются государственные, украинские или личные, олигархические интересы.

— Вы всегда критично высказывались по поводу присутствия российских войск в Украине. Раз есть войска – значит, есть и военная разведка. Какова сегодня ваша позиция по этому вопросу?

— Россия – наш сосед, сильное государство с длительной, общей с украинцами историей, и не считаться с ней было бы просто несерьезно. Но Россия как партнер всегда любила и уважала жесткую и твердую позицию другой стороны. В то же время, это единственная в мире страна, которая не отказалась от своих имперских намерений поглощения Украины, от желания превратить Украину, как минимум, в свой протекторат, а то и сделать ее Киевской губернией. Можем мы с этим согласиться? Нет. В начале 90-х годов еще не был отработан механизм этих взаимоотношений. Конечно, и тогда, и сейчас речь не шла о приоритете военной агрессии, зато сегодня налицо мощная экономическая и политическая экспансия со стороны России. Посмотрите, как открыто россияне, «правда, не всегда русские», вмешиваются в нашу политику: Глеб Павловский не сходит с экранов, другие создают здесь свои институты. Можете вы себе представить, что украинские политтехнологи, типа жокея Киселева, нагло учат Россию на российских телеканалах, как им жить? Да, мы должны дружить с русскими, но на основе равноценного партнерства – и только так!

— Как вы относитесь к идее создания специальной системы Мониторинга телекоммуникационной сети, которая позволяет СБУ отслеживать все, что в Сети происходит. Хорошо ли это, если мы говорим о гражданских правах и гражданском обществе?

— Безусловно, в гражданском обществе должны соблюдаться права человека. Такие вещи должны строго контролироваться и регламентироваться законом.

— Но всегда ли сотрудники спецслужб действуют в соответствии с законами?

— Сотрудники СБУ – максимально, насколько я знаю. За сотрудников других спецслужб и отдельных руководителей ручаться не могу. Правда, сегодня и бытовая радиотехника такова, что любой десятиклассник может контролировать ваш телефон или переписку в Интернете так, как раньше было доступно только сотрудникам спецслужб.

— Почему в народе до сих пор сохраняется враждебное отношение к спецслужбам?

— Думаю, это, как принято говорить, тяжелое наследие тех лет, когда служба безопасности выполняла ярко выраженные партийные карательные функции. Сегодня руководству Службы и оперативному составу очень хочется, чтобы СБУ выполняла только одну функцию – обеспечения безопасности Украины. Я три дня был опечален, когда Министр МВД Билоконь неосмотрительно заявил: «Мы вооруженный отряд власти, и в этом ключе должны действовать». В свое время руководители НКВД тоже говорили, что НКВД – «вооруженный отряд партии». Украина знает, чем это закончилось.

— Александр Зинченко не так давно публично поблагодарил «среднее звено» СБУ за помощь, которую оно оказывает блоку «Наша Украина». Как вы оценили такую благодарность?